К. Миллс - Зимний мир [ Зимний мир. Книга Брандеры. Книга Жанны]

Вейсман заметно волновался.

— Расскажите Совету, Вейсман, что вы делали в ночь, когда Лхарр и Ларга вернулись из путешествия по горам.

Вейсман облизал губы.

— Я направился в Гильдию, милорд.

— Зачем?

— Ларга дала мне письмо. Она сказала, это очень важно. Мне пришлось сразу идти.

— Для кого предназначалось письмо?

— Я… я не знаю, милорд.

Ричард с сомнением поцокал языком.

— Так ли это, сэр? Ваше любопытство общеизвестно. Не говорите нам, что даже не взглянули на адрес.

Вейсман уставился на Карна, герцога, Председателя Рида и снова на Карна. Он разжал губы.

— Оно было адресовано Питеру Верлиту, милорд.

— Лгун, невероятный лгун! Я погрозила кулаком маленькому человечку.

Дьяконесса сердито поглядела на меня.

— Расскажите нам, кто такой Питер Верлит, Вейсман.

Вейсман разжал губы.

— Ее брат, милорд. Однажды он предлагал ей забрать ее домой. Я знаю, потому что носил ей сообщение.

Удивляюсь, как он мог узнать это. До этого он казался неспособным даже выучить другие языки. И если ему пришлось переводить это, почему он не упомянул о моем отказе?

Ричард повернулся к скамьям, где сидели люди из Девяти:

— Ее брат — капитан звездного корабля, господа. Один такой корабль может привезти армию больше любой из имеющихся у нас. Предложение увезти ее домой должно было значить что-нибудь еще, раз она осталась здесь. Это все, Вейсман?

Итак, Вейсман не сообщил лорду Ричарду об отказе. Или он не слышал его. Либо лорд Ричард предпочел скрыть это.

Глаза Карна горели желтым пламенем на его бледном лице. Он поджал нижнюю губу и провел дрожащей рукой по волосам. Этот знакомый жест прогнал прочь все приступы гордости, с которыми я боролась. Его предали. И произошло это по моей вине.

Вейсман двинулся к выходу, но остановился около Карна.

— Милорд?

Карн вопросительно поглядел на него.

— Милорд, я не хотел говорить. Правда. Я бы никогда не обманул ваше доверие, но он, — он показал дрожащим пальцем на герцога, — он угрожал расправиться с моей сестрой и ее ребенком, если я буду молчать. Пожалуйста, милорд…

Карн кивнул, и Вейсман поспешил удалиться из комнаты.

Лорд Ричард представил огромное количество доказательств, которые составили полное обвинение. Карн сидел с каменным лицом и наблюдал, как рушатся его мечты и репутация. После того, как выступление герцога было закончено, Председатель Рид объявил перерыв, который только продлил мои мучения.

Как умело составлено обвинение. Поверит ли мне теперь кто-нибудь? А Карн? Как может он верить мне? После всего этого?

Председатель Рид прошел через секцию Свободных людей к столу и призвал собрание к порядку.

Карн встал:

— Я настаиваю, чтобы запись была проверена независимым экспертом.

Рид кивнул:

— Принято. Не так ли, герцог?

Ричард повернулся к Председателю:

— Конечно, ваша честь. Но они ничего не найдут там.

— Спасибо, милорд, — Карн обратился к остальным членам палаты: — Могу я полагать, что запись является самым сильным доказательством в ваших глазах, лорды и Свободные люди?

Все закивали головами, и ропот прокатился по залу.

— Тогда будем считать, что пока пленка не проверена, Остальные доказательства вины вполне объяснимы и не имеют значимости.

— Вы просите очень о многом, — запротестовал лорд одного из малых Домов.

Карн поднял руку. Протестующие затихли.

— Но все эти показания моя жена могла бы опровергнуть, будь она здесь. — Он остановился, глядя на поверхность своего стола. Когда он поднял голову, черты его лица обострились.

Если вы не хотите сделать это, по крайней мере, поделите, что идет из уст самой Ларги, а что исходит от герцога и его шпионов. Вы знаете, лорд Ричард считает, что у него есть причины ненавидеть меня и желать моей гибели.

— Мы знаем о вашей кровной вражде, — голос Председателя был сух.

— Давайте проголосуем, — крикнул кто-то с задней скамьи.

— Джентльмены, джентльмены, — Рид призвал к порядку, и взоры всего зала обратились к нему. — Кто за то, чтобы поделить обвинение, пожалуйста, встаньте.

Старая Партия дала только один голос за разделение. Голоса остальных поделились поровну. Напряжение в палате Совета нарастало. Я затаила дыхание и наблюдала за Председателем. Если он проголосует со Старой Партией, все, над чем Карн так долго работал, будет разрушено, а сам Карн погибнет.

Председатель посмотрел прямо Карну в глаза.

— Я голосую за Халарека.

Карн пошатнулся и ухватился за край стола, чтобы сохранить равновесие. Первый раз подобие какой-то краски появилось на его лице. Он поднял голову. Надежда светилась в его золотых глазах. Он смотрел прямо на меня. Я думала, мое сердце остановится. Я вцепилась в Кит.

— Я обещала ему, что ты увидишь это, как бы ни было сложно привести тебя сюда, — пробормотала Кит.

Карн повернулся к палате.

— Я вам очень благодарен, господин Председатель. — Он пронзил герцога взглядом, — Ричард уже пытался обвинить мою жену в неверности. Мне удалось защитить ее. По правилам, я могу предложить Ричарду Харлану доказать свою правоту в бою.

Председатель кивнул, и Карн вытянул руку, указывая прямо на герцога.

— Ричард, герцог Харлана. Я, Карн, Лхарр Халарека, называю тебя трусом и лжецом и предлагаю тебе дуэль.

Наступила тишина.

Ричард побелел. Дом Халареков еще не уничтожен, и он не может отклонить вызов. А в случае дуэли существует шанс, что его убьют. Он загнал в угол Карна Халарека, но он не учел, что то же самое могут сделать и с ним.

Председатель Рид откашлялся.

— Это ваше право, лорд Карн. Если герцог победит, его обвинения будут считаться доказанными.

— Я знаю это, господин Председатель. Многие из вас уже считают их таковыми. Если я не буду драться, я и моя жена так или иначе умрем. Так я, по крайней мере, умру как мужчина.

Вновь воцарилось молчание, затем Рид постучал по столу.

— Заседание Совета завершено. Все свободны за исключением герцога Харлана, Лхарра Халарека и их помощников.

Образ пустеющей палаты с Карном, Ричардом, Гормсби, Томми, Эмилем фон Шуссом и Лхарром Одоннелом, стоящим с Ридом в центре, долго преследовал меня. Я была уверена, что не смогу двинуться с места. Но также я знала, что останься я в зале на секунду дольше остальных, это будет замечено дьяконессами, которые еще оставались в комнате и не делали попыток приглушить свои голоса, обсуждая то, что они видели только что.

— Лхарр такой хороший мужчина. Как жаль, что ему придется умереть.